Весной во время цветения фруктовых деревьев наш Геленджик действительно напоминает нежную невесту.
А знаете ли вы, что романтическому переводу названия нашего города «Белая невеста» мы обязаны писателю с мировым именем А.И. Куприну? Автору данной статьи удалось, сопоставив исторические данные и литературные описания рассказа Куприна «Сентиментальный роман», найти этому достоверное подтверждение. По крайней мере, то, что Куприн описывает в этом рассказе именно Геленджик, теперь не вызывает никакого сомнения.
Рассказ А.Куприна «Сентиментальный роман» вышел в свет в январе 1901 года. Он написан в виде письма женщины, находящейся на лечении в санатории, своему возлюбленному. « Дорогой друг мой! Опять, как и прошлой весной, я приехала сюда, на берег моря, в нашу санаторию… Я сижу за письменным столом, но стоит мне оторвать от него глаза, и я вижу море, то самое море, в которое мы с вами — помните?- были так поэтически влюблены…». В строчках этого письма множество коротких лирических отступлений, философских размышлений о любви, о непостижимых тайнах человеческой души, жизни и смерти.
Для нас, геленджичан, особенно ценно в этом рассказе то, что события связаны с нашим городом. «…Наша санатория тонет (простите за старенькое сравнение) в белых волнах цветущих груш, яблонь, миндаля и абрикосов. Говорят, что на языке прежних обитателей-черкесов эта очаровательная приморская деревушка называлась «Белой невестой». Какое милое и какое верное название! Так и веет от него колоритным языком восточной поэзии, чем-то выхваченным прямо из «Песни песней» царя Соломона.
Дорожки нашего сада густо покрыты падающими с деревьев легкими белыми лепестками, а когда подымается ветер, то кажется, будто снег крупными хлопьями медленно опускается с деревьев на землю. Эти легкие снежинки залетают ко мне в комнату, осыпают письменный стол, садятся на платье и на волосы,… и я не могу отделаться от воспоминаний, которые волнуют меня и кружат мне голову, как старое ароматное вино…».
Александру Куприну во время написания этого рассказа едва исполнилось 30 лет. Читая размышления героев о жизни, о ценности каждого ее мгновенья, трудно поверить, что эти строчки пишет молодой, а не умудренный богатым жизненным опытом человек. « — Вот и яблони осыпаются… А весна ведь только в самом начале. Отчего этот быстрый и пышный расцвет южной весны всегда возбуждает во мне такое болезненное ощущение тоски? Кажется, не далее как вчера, я с волнением глядел, как наливаются первые почки, а сегодня уже облетают цветы, и знаешь, что завтра придет холодная осень. Не правда ли, как это похоже на нашу жизнь? Смолоду живешь одними надеждами, все думаешь, вот-вот настанет что-то великое, захватывающее, а потом вдруг точно проснешься и видишь, что у тебя ничего не осталось, кроме воспоминаний и тоски по прошлому, и сам не можешь сказать, в какую пору прошла твоя настоящая жизнь – полная, сознательно-прекрасная…».
В рассказе мы не видим прямого указания на Геленджик, но внимательный читатель заметит множество деталей, подтверждающих, что события происходят именно в курортном местечке, тогда еще только начинающем приобретать известность. Статус городского поселения Геленджик получил в 1915 году, а на момент написания рассказа это действительно была «очаровательная приморская деревушка». Нетрудно догадаться, что речь идет о первой здравнице Геленджика — санатории доктора Сульжинского, которая была открыта в 1900 году. Благодаря чудом сохранившейся открытке с видом санатория, мы знаем, что это было красивое деревянное здание с мезонином, просторными открытыми террасами. Строчки из рассказа это подтверждают: « Это было прошлой весной… Было такое же тихое, сияющее утро. Мы сидели на южной веранде, я – в кресле-качалке, крытом голубой парусиной, а вы – на перилах веранды…». Из путеводителей начала ХХ века узнаем, что гордостью санатория на самом деле был прекрасный фруктовый сад, где росли яблони, абрикосы и миндаль, а из окон санатории можно было любоваться чудесным морским пейзажем.
Влюбленная девушка, описывая места встреч, упоминает о некой «беседке любви»: «У меня ярко сохранилось воспоминание об одном случае… Это произошло над обрывом моря, в виноградной беседке, которую и теперь, как и в прошлом году, с жеманной чувствительностью называют «беседкой любви». Было тихое-тихое утро, и море казалось зеленым… Я расплакалась из-за доктора, с которым поссорилась за чаем. А вы растерялись, говорили какие-то бессвязные, но милые, ласковые слова и осторожно гладили меня по волосам…». Сохранившаяся фотооткрытка начала ХХ века подтверждает, что в Геленджике на самом берегу моря неподалеку от санатория Сульжинского действительно была устроена уютная « беседка влюбленных», пользующаяся большой популярностью.
Интересно, был ли сам Куприн в Геленджике, или желание перенести события этого рассказа в Геленджик связано с романтичным названием «Белая невеста», о котором ему поведал кто-то из знакомых?
Вопрос по-прежнему остается открытым. К этой теме обращалась старший научный сотрудник музея Т. А. Небиеридзе, создавшая ряд блестящих статей об известных писателях, отдыхавших в Геленджике. Обращения в научные архивы, запросы в музей Куприна (г. Наровчат, Пензенская обл.) пока не дали ответа .
Александр Куприн не раз приезжал на отдых на Черноморское побережье Кавказа. Этот вывод удалось сделать автору данной статьи, изучив жизнь и творчество писателя, проанализировав его переписку с А.П.Чеховым, Ф.Д.Батюшковым, М.Горьким. Он гостил у Чехова в Ялте, в 1904,1905,1906 годах жил с семьей в Балаклаве, где подружился с местными рыбаками, посвятив им сборник очерков «Листригоны». Отдыхал в Гурзуфе, Алупке, Алуште, бывал в Севастополе и Новороссийске, но упоминание о Геленджике найти пока не удалось.
Пролить свет на эту историю помогли «Путевые записки. От Ростова до Новороссийска» о путешествии по железной дороге, созданные Куприным осенью 1900 года. Со свойственной писателю наблюдательностью, умением подметить мельчайшие детали и интонации, Куприн подробно описал эту увлекательную поездку. В «Записках» нашло свое отражение и описание живописных видов за окном, и неспешные разговоры попутчиков. Куприн оказался в одном купе «с двумя грузинами, господином в охотничьем костюме, молодым батюшкой и офицером Черноморского казачьего войска». Старый грузин угостил всех своим вином «крепким, нежным, с удивительно тонким букетом», и завязался общий разговор. Говорили о красотах Северного Кавказа, о том, как многое изменилось здесь с тех пор, когда черкесов выселили в Малую Азию. «Вы, господа, слыхали эту историю? — продолжил охотник, обращаясь ко мне.- Ужасная история! Когда черкесы выразили желание переселиться в Малую Азию, то для них, видите ли, зафрахтовали греческие фелюги. Вот таким манером какой-нибудь грек наберет полное судно черкесов с женщинами и ребятишками и везет. Черкесы народ горный, верховой, качка для них хуже смерти. Как вышли в открытое море, так все пластом и полегли на палубе. А народ на этих фелюгах известно какой — сброд самый отчаянный. За погибшего черкеса никакой ответственности, потому что с одной стороны от России как бы отрекся, а с другой, — не успел принять турецкого подданства. Вот и погибали черкесы целыми сотнями. Конечно, обирали их раньше… В Геленджике и по сие время живет грек Попандопуло, поговорите-ка с ним, он вам все подробно изложит, сам грузил черкесов на фелюги…».
Вполне возможно, что один из разговорчивых попутчиков поведал Куприну и о замечательном санатории доктора Сульжинского в Геленджике. Вернувшись домой, Куприн, вероятнее всего, соединил эти впечатления с другой, глубоко тронувшей его историей. Знакомый доктор рассказал ему о скоропостижно умершей в санатории женщине, оставившей на письменном столе письмо. Этот сюжет и был положен в основу рассказа «Сентиментальный роман».
Остается надеяться, что загадку о пребывании А.Куприна в Геленджике удастся разгадать будущим поколениям исследователей. В любом случае мы благодарны ему за то, что маленькую частичку своего творчества он посвятил Геленджику.
Именно А.И.Куприн впервые к слову «невеста» добавляет прилагательное «белая». С его легкой руки романтический перевод «белая невеста», вскоре появляется в одном из путеводителей — «Очерках из прошлого и настоящего Черноморского побережья Кавказа» Л.Личкова (1904 г.) и в последующие годы цитируется другими авторами.
Я на одном дыхании прочла «Сентиментальный роман». Прочтите и вы. Он, несомненно, тронет вас своей лиричностью и пробудит желание заново перечитать произведения этого непревзойденного мастера художественного слова.
Ольга Фадеева, ст. научный сотрудник отдела истории Геленджикского историко-краеведческого музея
